Как появились юбки

Юбка – такой же символ женщины, как брюки – символ мужчины. И, как и в случае с поговорками о брюках – символах мужчин, язык точно также отражает символичность юбки относительно женщин. Например, о мужчине-ветренике говорят: “Бегает за каждой юбкой”. Не за каждой женщиной, заметьте, а за юбкой. То есть донжуану все равно, какая это женщина, главное – чтобы под юбкой была женщина. А символ женщины – именно юбка. Не платье, не коса, не шпилька, не брошка или еще какое-то украшение, а юбка.

По устоявшейся традиции начнем историю юбки с истории слова. И начнем с парадокса. Оказывается, слова “юбка” и “шуба” в русском языке – родственники. У этих слов был один общий предок и жил этот предок на Востоке. Звали предка “джубба” и был он арабом. “Джуббой” на арабском называлась (и называется) верхняя длиннополая одежда с длинными рукавами. То, что арабы подарили миру огромное количество слов и предметов одежды, уже не должно нас удивлять. Пока в Европе народ в шкурах бегал, на Востоке уже была развитая цивилизация. И, понятное дело, арабы в свое время (IX-XII века) завезли в Европу и джуббу и, соответственно, слово.

Путешествуя по языкам и странам, это слово во Франции превратилось в “жюп” – то есть собственно юбку, в украинском и некоторых других южнославянских языках – в “жупан”, вариант тепой верхней одежды. Придя в русский из польского, а в польский – из немецкого, “джубба” стала “юбкой”, а позаимствованное напрямую из арабского языка слово “джубба” превратилось у русских в “шубу”. Так и получилось, что два предмета, ни капли не напоминающие друг друга, оказались родственниками. (Чем-то эта история напоминает приключения в русском языке “бани” и “ванной”).

На Руси в средние века была юпа. Так называлась одновременно и женская одежда, крепящаяся на бедрах, и мужские штаны. Такая неразбериха просуществовала довольно долго, пока Петру I это не надоело и он не издал в 1701 году указ, в котором название “юпа” официально закрепилось за предметом лишь женской одежды.

А откуда же пошел сам предмет? У знатоков есть шутка: не знаешь, кому принадлежит цитата, говори, что Пушкину. В пятидесяти случаях из ста попадешь. У историков моды тоже есть подобная шутка: не знаешь историю предмета, смело говори, что он из Древней Греции. Тут уж сто процентов не ошибешься. Жаль, что с юбкой так точно не выйдет. Практически вся одежда на гречанках крепилась исключительно на плечах: туники, хитоны, различные накидки и плащи и прочее. Кстати, по половому признаку она практически не отличалась, по крайней мере, в крое. Различия существовали только в отделке, качестве и цвете тканей.

Зато в Древнем Египте юбки были. Причем у мужчин эта одежда была более распространена, чем у женщин. Носили юбки знатные египтяне – фараоны, жрецы, а также представители, как бы мы сейчас сказали, “властных структур”. Однако юбка у них была одеждой не самостоятельной, а как бы вспомогательной, что-то типа нижней одежды или чехла, а то и вовсе двойного фартука, который висел спереди и сзади и чем-то напоминал украинскую панёву с разрезами по бокам или хурстут из Восточной Финляндии. (Правда, хурстуг, в отличие от панёвы, закрывает бока и не сходится спереди и сзади). Назывался такой фартук “схенти” или “синдон” и был составляющим элементом праздничных богатых одеяний. Он обильно украшался вышивкой золотыми, серебряными и цветными нитями и драгоценными камнями, отделкой из другой ткани и аппликацией.

Эти “юбки” можно в достаточном количестве лицезреть на многочисленных изображениях – на стенах дворцов, на сосудах и т.п. Любопытно, что длина схенти имела статусное понятие и указала на знатность или возраст: чем старше или знатнее, тем длиннее. Простые граждане схенти тоже носили, но короткие, из простой ткани и без отделки.

Была похожая одежда и у древних вавилонян, финикийцев и шумеров. Там она состояла из полосы ткани, которую оборачивали вокруг бедер и закрепляли на талии при помощи ремня или шнура. У древних персов (о которых мы упоминали в прошлых номерах) этот предмет одежды выглядел практически как юбка-“солнце” и назвалась шароварами- анаксиридами. На самом деле, шаровары – это громко сказано: просто перехваченная между ногами широченная юбка чем-то напоминала штаны. Сделано это было для того, чтобы в такой юбке было удобнее садиться верхом на лошадь.

В древней Ассирии носили канди. Канди – это своего рода смесь рубашки и юбки. Как и в Древнем Египте, у канди большое значение имела длина: чем длиннее, тем богаче и знатнее обладатель. Пожалуй, канди из всех своих “сестер” сильнее всего напоминала арабскую джуббу.

Впрочем, все эти наши поиски по египтам, грециям и прочим вавилонам – не более чем пустяки и лишние умствования. С юбкой все гораздо проще. Что такое обычная набедренная повязка жителя каменного века, как не юбка? Причем этот универсальный фасон носили как жители северных земель, таки южных. Только в первом случае она была из шкур, а во втором случае – из пальмовых листьев, папоротника, соломы, травы, хвостов животных и прочих подручных материалов.

Эти “юбки” носили все поголовно: и австралийские аборигены, и американские индейцы, и многочисленные дикари Полинезии или Микронезии, и африканские племена… Юбок у всех этих народов было сколько угодно!

Впрочем, все-таки эти “юбки” мы подробно рассматривать не будем, потому что на европейскую моду они влияния все-таки не оказали. Хотя примитивная юбка древних индусок, называемая “дотис”, определенное влияние на классическое сари все-таки оказала.

Кстати, если уж мы коснулись одной национальной разновидности юбки, то почему бы не коснуться и другой? Это юбка одной из азиатских народностей – буи. Выглядят они как мешки, присборенные у пояса. Жил этот народ всю дорогу не так чтобы очень хорошо, с достатком на протяжении истории было сложно, вот тамошние дамы и додумались: в рабочие дни они носили юбку изнанкой наружу, а в праздничные переворачивали другой стороной, лицевой, не замызганной на работе. Была одна юбка – стало две. (Не правда ли, очень напоминает королев средневековья, когда они, бедные, весь день проводили в постели, пока служанка стирала их единственную сорочку).

Вот так плавно мы вернулись в Европу… Итак, в Древней Греции с юбками была напряженка, а вот в Древнем Риме с юбками все было хорошо. Однако лишь у… рабов. Это была рабская одежда, вот такой парадокс истории. Эти юбки состояли из большого куска ткани, который превращался в одежду только при условии, если его сначала определенным образом сложить, а затем определенным образом надеть, точнее, прицепить.

Этот принцип очень сильно напоминает другую юбку, которую тоже, чтобы носить, нужно было определенным образом сложить и закрепить. Эта юбка – килт, исключительно мужская одежда шотландских горцев. Многие историки моды считают, что именно мужские килты повлияли на женскую моду и заставили женщин носить юбку как отдельный предмет одежды, не связанный с лифом. Так это или нет, но килт – предмет несомненно интересный.

Юбкой же в раннем средневековье называли одеяние типа рубахи длиной до колен, присборенное у горла и подпоясанное. Использовали его и мужчины, и женщины. (Это косвенным образом доказывает, что прародительницей юбки была арабская джубба). Юбку же как отдельный предмет, закрепленный на поясе, женщины не будут знать еще долгие столетия.

Вплоть до XV века они носили цельнокроеное прямое свободное мешкообразное платье-тунику, спадающее мягкими складками. Надевалось по два платья одновременно – верхнее и нижнее. Верхнее шилось из богатых тяжелых тканей – бархата, парчи. Нижнее – из тканей полегче. Белья в то время, как вы помните из наших прошлых рассказов, еще не знали, и можно сказать, что нижнее платье играло своеобразную роль белья. Лишь в XV веке платье разделилось на лиф и собственно юбку. Случилось это из-за прихода моды на приталенную, облегающую одежду, которая начала требовать точного кроя и четкой посадки на фигуре.

Именно в XV веке юбка начала крепиться непосредственно на талии, а место этого крепления, то, что потом стало поясом, закрывал опускавшийся ниже лиф. Впрочем, надо признать, что многие историки моды не считают XV век началом ношения юбки как отдельного предмета одежды и признают ее появление лишь в XIX веке.

Рассуждая о женской моде до XIX века, они употребляют термин “платье”, мотивируя это тем, что отдельно от предназначенного ей лифа юбку все равно никто не носил. Между тем, в средние века юбки и лифы часто шились из разных по цвету и фактуре тканей, так что можно и нужно говорить о юбке как об отдельном элементе одежды начиная именно с XV века.

Юбка в XV веке была очень интересной по конструкции: она имела длинный шлейф, который был призван подчеркнуть значимость своей обладательницы. Длина шлейфа определялась специальными указами, которые, если их резюмировать и вывести нечто среднее, выглядели так: королевский шлейф – около одиннадцати локтей (мера длины чуть меньше полуметра, равнявшаяся в среднем длине предплечья плюс кисть – так было удобно мерить: наматывай себе на руку и считай), шлейф принцесс – девять локтей, шлейф дальних королевских родственниц – семь локтей, герцогинь – три локтя.

Принято думать, что моду на шлейф ввела красавица Агнесса Сорель – фаворитка короля Франции Карла VII. Церковники страшно возмущались такой модой и называли шлейф “хвостом дьявола”. Была развернута настоящая “охота на ведьм” и полемика в обществе (была бы пресса – полемику развернули бы и там). К концу 1500 года церковники настолько всех достали и утомили, что власти были вынуждены пойти на компромисс: ношение шлейфа было разрешено в качестве дополнения исключительно к парадному платью. Однако несмотря на все запреты, шлейф оставался в женском костюме практически всю дорогу, мода на него то немного затихала, то вновь появлялась.

Новый всплеск этой моды пришелся на XVIII век и это были уже не несчастные средневековые одиннадцать локтей, то есть где-то метров семь, все было гораздо значительнее. К примеру, шлейф коронационного платья Екатерины II имел длину семьдесят метров, ширину – семь метров и его несли аж пять десятков пажей! В XIX веке шлейф появился даже на бальных платьях; это часто приводило к травматизму – дамы путались в шлейфах, своих и чужих, и падали. Тогда придумали отстегивающийся шлейф: в обычной жизни он есть, но пошла дама танцевать – и вот его нет.

В XVI веке принцип крепления юбки не очень изменился. Менялся только ее силуэт, конструкция и ткани. Главенствующей страной в области моды в XVI веке была Италия. Этому были свои исторические обоснования: богатеть и бурно развиваться итальянские города начали еще в эпоху крестовых походов. Особенно хорошо это заметно на примере таких городов, как Венеция и Генуя, которые были городами-портами. Далеко небедной была также и Флоренция – центр шелковой промышленности.

Именно там сосредоточилось большинство мануфактур, производящих ткани, и ассоциаций купцов, ими торгующих. Ткани были очень разнообразны: и по плотности, и по фактуре, и по декорационным находкам. Эти ткани славились по всей Европе. Самыми распространенными из них были атлабасы и аксамиты. В атлабасах по золотому фону серебром или по серебряному золотом были вышиты узоры. По краям ткань была обшита цветным атласом или бархатным кантом (Т.е. продавалась не на отрез, а целыми готовыми кусками).

В аксамитах по золотому или серебряному полю вышивались разновысотные петельчатые узоры, которые при изменении направлении света блестели и переливались.

В орнаментах чаще присутствовали мотивы ананаса, виноградной лозы, тюльпана (влияние османов), граната и павлиньих перьев. Встречались животные и птицы. Распространенными цветами были холодный красный, бирюзово-голубой, смарагдово-зеленый, золотистый. При трауре костюмы носились не черными, как это принято сейчас, а коричневыми, темно-малиновыми, чаще фиолетовыми.

Производством тканей славились в ту пору не только итальянские города, но и нидерландские, такие, как Брюгге и Утрехт. Там было налажено производство преимущественно тисненого бархата и набивного льна. Помимо вытканного и набивного узора в украшении бархатных и шелковых тканей широко применялась и вышивка золотыми нитями.

Эффектным высоким рельефом вышивались декоративные листики, кольца, птицы и звери – львы, драконы. Кроме нитей, применялась вышивка жемчугом и драгоценными камнями. Благодаря такой вышивке вес одного платья мог достигать от двадцати пяти до сорока килограммов (это не считая веса нижних юбок, корсета и прочего). Бедные дамы вынуждены были передвигаться при помощи палок или специальных слуг. Костюм немецкой невесты тех лет достигал веса в один центнер. Невесту в таком платье приходилось вносить в церковь на руках, так как сама она передвигаться была не в силах. По сути, несли даже не невесту, а платье, а невесту в качестве дополнения внутри платья…

С началом эпохи Возрождения законодательницами моды стали испанки и ввели в гардероб каркасный костюм. Как говорится, все тяжеленные и неудобные костюмы прошлых эпох могли уже отдыхать. Испанская мода по неудобности и закованности женщины затмило всё. Плоский конус лифа почти полностью скрывал грудь, которая утягивалась в жесткий корсет и даже забинтовывалась перед надеванием платья. Платье превращалось в футляр, который уплощал и без того худощавую фигуру испанки. Безусловно, тут постаралась Церковь. Испанцам методично внушалось, что все признаки пола – греховны и долг настоящего христианина их прятать. Ладно, мужские признаки пола спрятать и сейчас несложно, а бедные женщины мучились по полной программе! Мало того, что их истязал корсет, так еще и это бинтование.

Юбка к этому времени – уже откровенно отдельная часть костюма, и часто шьется из ткани, отличной от лифа не только по цвету, но и по отделке. Шлейф постепенно отошел в тень, вместо этого длинного и, в общем-то, весьма неудобного “хвоста дьявола” собственную значимость и амбиции женщины стали выказывать шириной юбок. Юбки сажаются на специальный плотный чехол с металлическими (реже деревянными или бамбуковыми) обручами разных размеров. Обруч по-испански “вердуго”, поэтому юбки на каркасе получили название “вертигадо” или “вертюгаден”. Узкая в талии, юбка расширяется книзу, облегая конусообразный каркас без единой складки. Юбок обычно было две: верхняя спереди расходилась, обнажая в треугольном вырезе нижнюю, или имела застежку на петли и банты. Этот красивый, оригинальный и ранее не используемый декоративный прием в моделировании женского костюма получит свое дальнейшее развитие и обогащение в ХVII веке.

В народе, гораздом на меткие прозвища, такую юбку прозвали “хранителем добродетели”. Очень верное название! Юбка превратилась в огромное, тяжеленное многоярусное сооружение; нижние юбки для придания пышности набивались конским волосом, что делало наряд невероятно громоздким и неудобными для излишне стройных соответственно моде дам. В таком наряде женщина становилась полностью недоступной. Латы на рыцаре – и те легче снимались. Кроме этого, как бы быстро женщина не двигалась, ног под такой ююбой разглядеть было невозможно, как ни крути.

Испанкам, согласно строжайшему этикету и суровому фанатичному аскетизму католической церкви, ноги показывать было нельзя ни в коем случае. Даже обувь – и та была под запретом. Этот религиозный фанатизм да и культ воинствующего рыцарства обусловили ту противоречивую эстетику испанского костюма, в которой одновременно мирно уживалось утверждение типичного для Ренессанса подчеркивания природных форм и пропорций фигуры с жестким требованием спрятать “грешную плоть”, запретить обнаженные участки тела, изменить пластичные мягкие округлые естественные контуры фигуры угловатыми и неестественными жесткими линиями. Удивительно, но все это как-то в испанском костюме сочеталось и он был по-своему красив.

На эту же противоречивую идею работал и цвет наряда. Если раньше, под влиянием арабов готические мотивы в тканях были яркими и красочными, то теперь колористическая гамма ощутимо блекнет и практически исчезает. Основными цветами становятся цвета монашеских орденов: черный и коричневый, серый и белый, реже красный, фиолетовый или зеленый. Под влиянием церкви вводятся гладкие ткани без вышивки и отделки, а также монохромное решение всего костюма. Иногда узоры появлялись, но и в этом редком случае представляли собой геральдические мотивы, большие медальоны с символами христианской религии, реже со стилизованным изображением животных или птиц.

Отделка тканей, тем не менее, была и состояла из драгоценных камней, обильно нашитых на поле ткани, из лент и тесьмы, которые также нашивались по вертикали или диагонали. От этого наряд легче, понятное дело, не становился. Вообще процедура надевания и без того тяжелого костюма выглядела так: непосредственно перед процедурой надевания тяжеленный каскад парчовых или бархатных юбок водружался на еще более тяжелый металлический каркас, который стоял на полу, после чего дама в эту конструкцию буквально “входила”; лиф же к ней просто пристегивался. Мастерство создания подобных платьев в тот период просто поражает воображение.

С этой жесткой юбкой мы имеем удивительное исключение из мира моды тех лет, когда в девяноста случаев из ста мы не знаем имени изобретателя того или иного элемента. Эту юбку изобрела в 1468 году королева Кастилии Жанна Португальская, жена Энрике Бессильного. Супруг, судя по всему, оправдывал свое прозвище, потому что Жанна придумала такое платье, чтобы скрыть тайную беременность, полученную, понятное дело, не от мужа. Представляете, как жили люди, если муж видел жену только в парадном платье?

“Прогремев” в Испании, вертюгаден через некоторое время ворвался в моду Европы. Первыми ласточками были Франция и Италия. Там, невзирая на тяжеленный каркас, юбки стали легче и несравнимо кокетливее. Это было неудивительно – испанкам и француженкам церковь не запрещала прятать все, что только можно. Худощавая чопорная испанская аскетичность француженок (а больше французов) не удовлетворяла, вот юбки и приобрели гораздо более округлые формы за счет специальной набедренной подушки в виде ватного кренделя. Эта уникальная подушка здорово облегчила жизнь поклонницам каркасной моды.

Позже всех каркасная мода, которая в свое время и послужила причиной выделения юбки как отдельного предмета одежды, приходит в Германию, где еще весьма долго сохранялся s-образный силуэт и отсутствовала каркасная основа. Кстати, именно тогда из немецкого языка в польский, а оттуда в русский и проникает слово “юбка”.

Понятное дело, что все вышеописанное носили исключительно представительницы высшего сословия, крестьянки такого себе позволить не могли: дорого, да и неудобно до ужаса. А дворянки могли позволить себе не работать и таскать на себе эту дорогостоящую, громоздкую одежду, которой к тому же должно было быть много – состоятельная дама должна была иметь не менее тридцати платьев: на каждый день месяца. Недаром именно в те времена возникла пословица: “Дворянство носит свои доходы на плечах”. Дамы “третьего” сословия поступили проще и мудрее: они сократили и количество нарядов, и количество обручей своих юбок. Кстати, от этого только выиграли: и наряд стал легче, и ткань ниже колен стала ниспадать свободным живописным воланом. Обычные же горожанки вообще не использовали обручи-вердуго, нося мягкие пластичные юбки, заложенные на талии крупными складками, либо просто присборенные.

К концу XVI века – в Европе эпоха Возрождения достигла своего расцвета. Жизнь высшего света была яркой, красивой и праздничной. На изготовление одежды вообще и юбок в частности шли самые дорогие ткани: шелк, бархат, парча, сплошь украшенные вышивками и орнаментом из цветов, ваз, гондол. В рисунках встречались даже элементы пейзажа. Весь костюм той эпохи – и мужской, и женский – строился на сочетании пышных драпировок тяжелых тканей и богатой отделки.

Очень разнообразны были цветовые решения: особенно модными и красивыми считались красно-винный, зеленый, смарагдовый, золотой. Но не дай вам Бог надеть юбку синего цвета! За это Инквизиция могла и на костер отправить: даму в синей юбке приняли бы за ведьму или, что не лучше, за блудницу. Даже несмотря на фасон юбки или ее длину. Бытовало даже такое выражение: “Синяя юбка – значит…” Дальше непечатное слово.

С наступлением нового века, в период долгого правления Людовика XIV – с 1643 по 1715 год – моду диктует французский королевский двор в Версале. Это время так и называют – “версальским диктатом”. Это был уже период стиля барокко, что в переводе означает “странный, причудливый”. Эта причудливость сказывалась во всем: в архитектуре, орнаментах, посуде, в живописи и графике, в рисунках на тканях и в фасонах одежды. Вкусы короля-солнца выступали в качестве примера и модного эталона. Ему подражали, его наряды копировали, а подражать было чему: фантазия этого короля в плане одежды была безграничной.

Начиная с этого века уже можно смело говорить о “мировой моде”. Потому что появилось само понятие – мода. Способствовали появлению этого нового понятия непрерывно и быстро меняющиеся фаворитки Людовика, то подчеркивавшие, то скрывавшие определенные части тела – в зависимости от своих особенностей. Так, например, Луизе де Лавальер, страдающей небольшой хромотой, ниспадающие до пола пышные воланы юбок, отделанные кружевами, лентами и драгоценными камнями, позволяли искусно скрывать свой дефект. Другие фаворитки, напротив, специально приподнимали по бокам края верхних юбок, демонстрируя не столько ослепительные кружева на нижних, сколько изящество и совершенство своих ножек.

Мода барокко – легкая, свободная и очень живописная. Появляется много новых фасонов и доселе не использованных цветовых сочетаний. В начале 60-х годов XVII века в женском костюме сохраняется плотный удлиненный лиф и разделенная спереди верхняя юбка, в широком распахе которой видны другие юбки. Верхняя юбка была обычно короче нижней, широкой, свободной и удобной. Показать красивые ножки, а заодно и красиво отделанные нижние юбки уже не было грехом, наоборот, это было модно и пикантно. Даже жарким летом надевалось несколько юбок одновременно, зимой же их число могло доходить до дюжины, и не только во Франции – эта мода перекочевала во всю Европу.

По количеству одновременно надеваемых юбок судили о богатстве и знатности их владелицы, точнее, о богатстве ее семьи или мужа. Все юбки – и нижние, и верхние – обильно украшались богатыми вышивками, воланами, десятками метров кружева. Однако самая нижняя юбка, которая служила своеобразным бельем, была одна. Пока эта юбка находилась в стирке, дама была вынуждена лежать в постели под одеялом. Почему при таком обилии верхних юбок никто не додумался завести нижних хотя бы пару – история умалчивает.

Самым выразительным акцентом женского костюма той эпохи стала двойная верхняя юбка. К лифу крепилось обычно две юбки: фрипон – “нижняя” верхняя, и модест – “верхняя” верхняя. Фрипон шили из тафты, муара, камлота. У юбки-модест спереди оставался разрез-распах, но края его драпировались, прикреплялись к лифу с помощью подвязок-шнурков, бус или брошек, выворачивали вверх яркой декоративной подкладкой – которая обязательно должна была иметься – открывая фрипон, из-под которого могли выглядывать по-настоящему нижние юбки.

Любопытно, что вся отделка платья и украшения под влиянием придворного этикета и вообще стиля барокко располагалась исключительно спереди, “тылы” оставались, в общем-то, довольно простыми. Это было характерно не только для женского костюма, но и для мужского. Такое непочтительное отношение к “тылам” было вызвано необходимостью в присутствии короля стоять к нему только лицом. Еще одна загадка моды, которую наш ум не в состоянии разгадать: другие-то при этом видели, что сзади костюм довольно простой…

Спереди же костюм поражал экстравагантностью форм, живописностью декоративных разрезов, которыми пестрела одежда и женщин и мужчин. Отделка была очень богатой, в основном это выражалось в обильном использовании украшений. Всему XVII веку была присуща перегрузка рельефными украшениями на ткани, которые скульптурно, за счет переплетения нитей, создавались на поверхности богатые сложные узоры. Использовались и многочисленные оборки, рюши, гофрировки, буфы, отделка шнуром, галуном, позументом из золотых и серебряных нитей и, конечно, кружева. Это время было эпохой господства кружев, которые не так давно появились и за них отдавались целые состояния. Широко применялся так же и гипюр, плетеные узоры которого напоминают набивные и тканые рисунки. Он украшает и верхние, и нижние юбки, которые стали шить из дорогого шелка. Выглядели они необычайно богато.

В моду вошли гладкие и тонкие ткани: атлас, тафта, муар, газ, тонкая шерсть. Орнамент на ткани диктовала мода барокко: крупные декоративные цветы причудливых очертаний, завитки, плоды граната и виноградные гроздья, ромбовидная сетка с розетками – так называемый трельяж. В композицию узора включались даже короны, вазы, корзины, детали садово-парковой архитектуры. Размеры узоров были настолько велики, что их раппорт достигал иногда полуметра.

Лиф платья, подолы юбок украшались буквально пучками многочисленных лент. О моде тех лет Ж.-Б. Мольер писал: “От башмаков до шляпы – банты, ленты, банты, ленты…”

В XVII столетии француженки носили юбки, о фасонах которых догадаться довольно сложно, если судить по одним только названиям: были юбки “удивленные”, “робкие” и даже “нахальные”. Ну, с “нахальными” понятно, видимо, имелись в виду короткие (относительно моды того времени, конечно). А вот что такое “удивленная” юбка? Юбок было много, весили они немало и таскать на себе килограммы ткани – не очень большое удовольствие, поэтому иллюзия многочисленных нижних юбок под юбкой верхней создавали так называемые фижмами, которые держались на эластичных пластинах из китового уса.

Часто вместо китового уса, который был довольно дорогим, использовалась обычная проволока. Периметр таких юбок с фижмами достигал восьми метров! Сколько проблем создавали модницам эти юбки, уму непостижимо! Например, было совершенно невозможно в таких конструкциях войти в узкие дверные проемы. Дело доходило до того, что в угоду моде (которая менялась не так быстро, как в наши дни) перестраивались внутренние покои замков и расширялись дверные проемы.

На протяжении XVII века французский костюм, как женский, так и мужской, меняется шесть раз. Для того времени скорость просто немыслимая и доселе невиданная! Эти изменения диктовал изменившийся темп жизни. Именно тогда начался бурный процесс формирования нового облика человека, и это не могло не повлиять на моду. Безусловно, изменения эти касались в основном лишь дворянского костюма. В крестьянской одежде или одежде обычных горожан эти изменения сказывались исключительно в отделке и незначительном изменении силуэта.

В этот же период параллельно с любовью к ярким декоративным тканям светлых, чистых тонов возникает интерес к нежным полутонам – пастельным, как мы бы сейчас сказали, и к ахроматической гамме: серой, белой, черной, которая подчеркивалась цветовым контрастом, например, серый цвет верхней юбки оттеняла огненно-красная подкладка. Любопытно, что черный цвет в те времена не воспринимался траурным. Лишь в начале XVII века французский король Генрих IV впервые вводит черный цвет как символ траура, и то это прижилось не сразу.

К началу XVIII века пришла мода рококо и вернулась юбка в виде купола. Такая юбка подчеркивала тонкость талии и делала фигуру вместе с лифом в корсете похожей на два треугольника с вершинами в области талии. Это снова повлекло за собой сооружение сложных тяжелых каркасов. Чтобы металл не утяжелял костюм, каркасы все чаще стали делать из дерева или бамбука. Каркас в виде корзинки, покрытый чехлом, издавал интригующие шорохи и поскрипывания, и такую шумящую и скрипящую юбку тут же окрестили “крикуньей”. Это было модно, но церковь объявила такие юбки “аморальными” и в них было запрещено приходить на службу. Однако кого когда-нибудь останавливали запреты? Ослушниц было много и их прилюдно наказывали: юбка с них стаскивалась и тут же сжигалась. Правда, это было еще более аморальным – стянуть с женщины юбку прилюдно. Но церковь вообще знаменита своими нелогичными поступками…

Юбки на таких каркасах не проходили в дверь, как и в прошлом веке; это было неудобно – сколько можно перестраивать здания в угоду моде? И тут какой-то умный человек додумался делать каркас складным. В результате этого ширина дверных проемов, мебели и относительно небольших экипажей перестала быть для женщин проблемой. Чаще всего каркасы делали на шарнирах – это позволяло очень просто регулировать ширину юбки: просто прижми ее руками по бокам, и все.

Чуть позже форма каркаса, напоминавшего колокол, изменилась: теперь юбки приобрели овальную форму – сплющенную как спереди, так и сзади, и вытянутую на боках. Кольца каркаса заменяются двойными фижмами, двумя полукупольными формами для каждого бедра отдельно, которые соединялись на талии тесьмой. Юбка пристегивалось непосредственно к жесткому корсету, он хорошо держал эту тяжесть.

Рококо – очень любопытный период в истории не только моды, но и нравов. Это время повального флирта, кокетства и дозволенной распущенности. Нежелательная беременность была обычным делом, никто на это косо уже не смотрел, однако же скрывать животик хотя бы на первых порах все-таки приходилось, и это тоже нашло отражение в костюме: появляется новый вид женского платья – кунтуш, или платье со складкой Ватто – сзади, на спинке.

Это название родилось благодаря знаменитому художнику эпохи рококо Антуану Ватто. Однако художник вовсе не придумал эту складку, просто он часто изображал на своих картинах такой наряд. (Видимо, многие героини его картин имели некоторые проблемы с животиком…). Кунтуш – это свободное цельнокроеное платье, узкое в плечах и мягко спадающее при помощи складки Ватто на широкий каркас по линии бедер и скрывающее талию. Округлившуюся или нет – неважно, вскоре мода на такое платье стала повальной. Спереди кунтуш имел глубокое декольте, отвлекая внимание все от той же округлившейся талии.

Совсем не длинная юбка показывала ножки в разноцветных чулках. Ножки виднелись чуть не до середины икр. Неслыханная дерзость для тех лет, практически мини-юбка! Надо сказать, что за всю историю существования моды (за исключением античных времен и второй половины ХХ века) такой короткой юбки женщины не знали! Дерзкий образ соблазнительницы дополняли изящные туфли на высоком изогнутом каблуке.

В эпоху рококо в качестве декора использовалось буквально все: букеты живых и искусственных цветов, драгоценные камни, нашитые на платье, рюши из кружев, тесьмы, часы-брелоки на цепочке и т.п. Дело дошло до того, что корсет стали носить не под платьем, а на платье, украшая его всеми возможными способами. Правда, он в этом случае имел больше декоративную, нежели свою непосредственную функцию – утягивать фигуру. Для этого имелся другой корсет – настоящий, который наличествовал внутри.

Такие громоздкие юбки продержались во Франции, законодательнице мод, до конца XVIII века. С приходом моды ампир их вытеснили одежды, кроенные по античному образцу, который явился одним из основных источников формообразования костюма. Модницы отказались и от удушающего корсета в пользу платьев-туник из прозрачной ткани, в моду пришли естественные формы. Платье в эту эпоху состояло из тугого облегающего лифа и прямой сборчатой юбки, пришитой к лифу не на талии, а прямо под грудью. Пояс был, соответственно, на этом же месте. Более нарядным вариантом было двойное платье, где верхнее застегивалось на груди, оставляя открытым весь перед нижнего платья.

Следование античному идеалу сказалось в значительном упрощении ассортимента предметов одежды, а также тканей, украшений, цветовых решений костюма. Ушли тяжелая парча, толстый бархат, дорогие кружева. Да и украшение легких цельнокроеных платьев было сведено на нет и состояло лишь из различных шалей, если, конечно, их можно было назвать украшением. Шали стали модным аксессуаром, без которого костюм выглядел уже неполным. Юбка как таковая перестала существовать.

Но этот период отсутствия юбки был недолгим, и, начиная с 1809 года, бедных женщин снова заковывают в корсет, а юбка возвращается к металлическому каркасу. В очередной раз приходишь к мысли, что мода развивается по спирали.

Пластику костюма резко меняет использование дорогих плотных тканей. После крушения империи Наполеона и реставрации королевской власти (1815-1830 года) во Франции в женский костюм вновь возвращается романтика и роскошь. Впервые в истории дамские туалеты стали делиться на дневные и вечерние, утренние и обеденные, костюмы для прогулок, путешествий и т.п. В наряд снова возвращается обилие декоративных элементов: оборок, рюшей, кружев, вышивки. Платья теперь шьют из плотного шелка или из тонких прозрачных тканей, но на плотной непрозрачной шелковой подкладке. Они украшаются вышивкой однотонной белой гладью с золотой или серебряной нитью. На юбке снова появляется шлейф, о котором мы писали в прошлую субботу.

Женщина превращена в игрушку, драгоценную безделушку, она, можно сказать, стала богато украшенной вывеской и рекламой успехов и положения своего мужа. Это происходила оттого, что роль женщины в буржуазном обществе в первой половине XIX века крайне ограничена: ей были предоставлены лишь светские развлечения, искусство и семья.

Ее костюм в те годы далек от какой бы то ни было практичности или целесообразности и его характеризуют роскошные, тяжелые богатые ткани, нагромождение отделки и украшений, тяжелые многослойные юбки. В моду приходит эклектизм, бездумное, формальное и механическое соединение различных художественных стилей: в костюме одновременно и античность, и готика, и барокко, и даже относительно недавнее рококо. Это сказывается и на фактуре, и на цвете, и на орнаментации тканей, и на конструктивном решение костюма.

К середине XIX века жесткий тяжелый каркас сменяется кринолином: колокол юбки удерживался льняным чехлом, усиленным конским волосом. Слово “кринолин”, собственно, так и переводится: конский волос (crin) плюс лен (lin). Юбки-кринолины были такими широкими, что под ними – так, по крайней мере, утверждали современники – можно было спрятать любовника или даже легкий складной стульчик: устала – сядь, отдохни, стульчик всегда с тобой… На общий огромный вес какой-то там легкий стульчик влияния уже не оказывал.

Любопытно, что из жесткой материи с конским волосом сначала делали солдатские воротники, и только позднее стали шить юбки, которые и получили название “кринолин”. Позже “кринолином” стали называть не материю, из которой делалась основа – конструкция юбки, а сам вид юбки. Юбка-кринолин делалась широкой, от двух с половиной до трех метров в диаметре, очень объемной, шилась из жесткой плотной материи или поддерживалась другой жесткой юбкой.

Кринолин был очень популярен из-за своего удобства конструкции, он ненадолго исчезает из моды, но вновь возвращается. Самым большим всплеском моды на кринолин отмечены 50-70-е годы XIX века. Этот период в истории костюма даже называют “вторым рококо”, и это, по сути, чистая правда.

Человеком, осмелившимся вернуть из небытия эту старую моду, стал Чарльз Фредерик Ворт. Ворт вообще фигура знаковая в моде XIX века. Это один из первых модельеров и, пожалуй, первый модельер, специализировавшийся на Высокой моде. Точнее, он и был ее основоположником. В 1868 году он даже учредил Синдикат Высокой моды. Стиль Ворта характеризовался использованием дорогих тканей и богатой отделки, многочисленными историческими элементами, а также тщательнейшим кроем. В Доме Ворта крою уделяли повышенное внимание. Коллекции Дома Ворта, кстати, показывались на живых моделях. Это очень необычно для того времени. Клиенты делали свой выбор, а дальше уже с ними работали портные из Дома Ворта, копируя на фигуру заказчика понравившуюся модель.

Его кринолины украшались пышными воланами, каймой тканого узора, зубцами, фестонами.

Все эти бесподобные ткани использовались для шитья верха роскошных кринолинов. Однако очень быстро от конского волоса в кринолине осталось одно название: его с успехом заменили нижние юбки, державшиеся на костяных обручах, бамбуковых кольцах, подушках, деревянной или проволочной конструкции или нижней юбке из накрахмаленного полотна. Основа кринолина делалась даже из резиновых шлангов.

Как и в прошлые века, в XIX веке нижних юбок использовалось много, но, в отличие от прошлого, их количество теперь строго регламентировано. Например, к элегантному дневному платью полагается шесть штук, не больше и не меньше. Нижние юбки были исключительно белыми, цветные считались неэлегантными и даже аморальными и приличная женщина позволить себе их не могла.

Цветные нижние юбки появились лишь во второй половине века, когда верхняя юбка стала короче, и из-под нее становятся видны нижние юбки, по цвету гармонирующие или, наоборот, контрастирующие с верхней. Кстати, у нижних юбок тоже была своя “верхняя”, ее шили из шелка и украшали вышивкой и кружевом. “Нижние” нижние юбки делались из полотна, мадаполама, бязи и других легких тканей и украшались не так обильно, либо вообще не украшались.

Юбки были длинными и практически закрывали обувь.

Правила приличия 60-х годов в пуританской Америке были крайне строги: подол юбки может приоткрыть носок туфельки максимум на два дюйма – около пяти сантиметров. Разве могла юная Скарлет предположить, что ровно через сто лет девушки всего мира наденут юбки, которые будут едва шире пояса?

С 1870 года кринолин выходит из моды, как тогда казалось, навсегда – “третьего рококо” человечество уже не переживет. Однако, забегая вперед, скажем, что в 1984 году Вивьен Вествуд обратилась к идее кринолина в своей модной коллекции, представив мини-юбки “мини-крини”. Признания широких масс модель не получила. И слава Богу!